Но раз план клофелинщиков не сработал, кто-то, выходит, все же сумел очухаться, хотя бы утром, и не просто очухаться, а выдать конвойщикам версию, что произошло на самом деле, и убедить поверить не Барри и Питу, а нам. Хотя техасцы подопечные и все такое, а мы просто "хвост".
"Кто-то", как нетрудно догадаться, это Хан и есть.
– Не сильно я уважаю, как говорит моя Айриян, эту кровь мертвых помидоров, а заодно и все, что из нее готовят, – сообщает егерь, – так, попробовал немного, потому утром хоть и был как пьяный, но встал сам. Пока эти деятели шарили у вас по карманам и утащили себе в "уазик" кое-что из шмоток – я тихонько уполз в сторонку, позвал одного из охраны и потребовал обыска. Ну и описал, где что... Деметрио, старший конвоя, потом сказал, у них в Сао-Бернабеу воров пускают на корм крокодилам, жаль, мол, здесь цивилизованный Техас, и преступников, даже взятых с поличным, надлежит передать шерифу... Но крюк до Вако делать не будем, пусть-де разбираются в Аламо.
– Там вполне разберутся, – киваю я, и тут же боль подступает снова. Массаракш... с такими приступами я не то что воевать или вести машину, я и пассажиром ехать не очень смогу. – Что остальные наши?
– Живые, – повторяет Хан то, что я уже слышал от пожилого конвойного фельдшера, – Динар уже встает, Чекану хреново, но до больницы дотянет. Мы, кстати, уже не хвост, а официально в составе колонны, типа как извинение, бесплатно довезут до любого места по основному маршруту.
Ну, с учетом необходимости срочных врачебных процедур в оборудованной клинике, "любое место" – это Аламо и будет, вряд ли с нашим отравлением разберутся за пять минут.
– А что эти... клофелинщики?
– Валяются грузом у себя же в кузове. И не клофелин у них, говорю же.
– Да какая разница-то.
– Есть разница. Сдадим шерифу, надо будет выспросить, где они взяли эту хрень.
– В смысле?
– Для тихого захвата, когда "языка" берем или еще кого-нибудь, чтобы клиент остался живым хотя бы для допроса, есть у наших одно снадобье – вытяжка из яда амазонского тарантула. Химики в Демидовске соорудили... чумовая вещь, и в аптеке такое не купишь.
Это точно, боевая химия, да еще узкоспециализированная – товар строгой отчетности даже там, где в магазинах свободно продаются автоматы. Что ж, в Аламо разберемся, благо с шерифом тамошним и парой его заместителей я знаком, вполне поладили. В такой малости, как выяснить у арестованных еще один вопрос, отказать не должны.
Один минус, правда, есть в нынешнем раскладе у этого городка живых декораций к вестернам Джона Уэйна, а именно – наличие в нем орденского представительства. Вернее, сразу единого в трех лицах представительства Ордена, Патрульной службы и банка. То есть если облава на нас все-таки идет, тамошний глава Патруля будет в курсе и придет во всеоружии. Впрочем, минус это не слишком серьезный, потому как с первым лейтенантом Мерсье, а именно он полгода назад и начальствовал над Патрульными силами Аламо, я также знаком, причем еще лучше, чем с шерифом Мерфи и его подчиненными, а главное – ни орденский Патруль, ни Орден вообще в Аламо совершенно не представляют высшей власти, и максимум, что нам грозит от представителей Ордена, это именно разговор. Возможно, на тонах, не исключены уговоры и угрозы, но не более.
К вечеру понедельника я не скажу что совсем прихожу в себя, но хотя бы могу самостоятельно стоять, придерживаясь за борт машины, а опираясь на Хана – так даже и пройти несколько шагов. Примерно тот же вид несвежего зомби имеет Чекан; Динар чуть получше, но ненамного. Конвойный фельдшер, тот самый бровеносец Жозе, подкидывает нам еще каких-то витаминчиков и велит, как тошнота пройдет, пить побольше воды, а про кофе и алкоголь пока даже не вспоминать. Ну и в четырнадцатый раз напоминает про настоящего лекаря, как доберемся до города. Вот ни минуты не собираюсь спорить, даром что терпеть не могу больничные стационары.
Во вторник около трех пополудни конвой сворачивает с Северной дороги на юг, к Аламо. Хм, а на развилке началось какое-то строительство – это что-то новенькое, полгода назад тут такого не было. Не совсем пригород получится, до самого города еще километров тридцать. Может, опорный пункт для будущей экспансии к Сьеррам? Для стандартного форта-заправки что-то уж слишком близко к Аламо, конкуренции с городом такое место не выдержит... Впрочем, хозяевам виднее, они, будучи резидентами, в здешних реалиях всяко понимают получше меня.
Хан ведет наш пикап прямо к местной больнице. Дежурный врач выясняет подробности, мы их по мере сил излагаем. Про амазонского тарантула доктор что-то слышал, но с последствиями применения демидовской химии из его яда дела не имел, а ни Хан, ни Чекан в вопросе купирования этих последствий, или как там оно правильно зовется на медицинском жаргоне, совершенно не эксперты. В итоге нам прописывают курс общей очистки организма, спасибо еще, без капельницы и клизмы, однако пару-тройку дней придется провести в койке, пить много воды и взвара из сухофруктов – здравствуй, советский пионерлагерь, именно с ним у меня ассоциация на этот компот, – а питаться только какой-то жидкой кашицей, и то крайне умеренно. Полный покой и вообще. Ин ладно, оно и правда не повредит, самое худшее, что лично со мной станет на этой диете – сброшу пару кило, ну и плевать.
"Полный покой" продолжается не слишком долго: к шести часам дня в клинику заглядывают посетители, которых так вот с порога не прогонишь. К тяжелобольным после операции, может, и не пустили бы, но с нашей, как там его, рекреационной терапией, что ли, беседы с посторонними, если это будут именно беседы, без ругани и махания кулаками, здоровью ущерба нанести не должны, каковое мнение мы с врачом разделяем. А тут опять же личности для города Аламо не совсем посторонние. Номер раз – рослая и фигуристая Хелена Стшелецки в песочной повседневке, двойной капральский шеврон на рукаве, малиновый берет под правым погоном: личная помощница лейтенанта Мерсье и вообще главная куда пошлют в представительстве Патрульной службы. И номер два – стройно-спортивная Ив Логан в легком цивильно-джинсовом ансамбле, а над карманом рубашки, вроде как привлекая дополнительное внимание к ее второму номеру, приколот латунный магендавид заместительницы шерифа, как я привык переводить трудно формализуемый америкосский титул "deputy". В общем, представители органов охраны правопорядка, федеральных и местных соответственно. Вернее, представительницы, и хотя дамы ни разу не похожи на кисейных барышень, если что, за себя постоять очень даже смогут, но именно женщине, согласно законам психологии, легче разговорить собеседника мужеска полу. Даже такого, кто сам неплохо знает эти законы и привычен к разным манипуляционным штучкам.